2. Но вечно будет жива Вонгола.

Автор: Dinamite Tempesta

Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: TYL! Вонгола.

Рейтинг: G
Жанры: Ангст, Драма, Hurt/comfort, Songfic
Предупреждения: Смерть персонажа

Статус: закончен

Посвящение:
Тем, кого я боюсь потерять.
Мы живём, чтобы мы смогли смеяться вместе.

Публикация на других ресурсах:
Только с моего разрешения.

Отзывы-отзывы - http://ficbook.net/readfic/215451

_____________________________________________________

Босс Вонголы сидел своём кресле и спокойно взирал на всех присутствующих.

- Нам нужно что-то делать. Мы не можем сидеть и ждать. Нужно действовать. Гокудера!

- Да, Джудайме! – хранитель Урагана был весь во внимании.

- Ты доверяю тебе северную часть Японии.

- Я вас не подведу, Джудайме! – воскликнул Хаято и вышел из комнаты.
Тсуна посмотрел на остальных.

- Старший брат, отправляйся на юг. Передай Хибари, что он возьмёт запад.

- Это экстремально, но я готов! – Вслед за подрывником умчался к своему аэромотоциклу и Сасагава.

Тсунаёши посмотрел влево, после чего его взгляд вновь прошёлся по оставшимся хранителям.

- Мукуро, я не волен тебе приказывать, но ты обязан исполнить свой долг перед семьёй. На тебе восток Японии.

Мужчина, до этого облокотившийся спиной на стену и скрестив руки, встал и сделал небольшой шаг вперёд.

- Ку-фу-фу, ты верно подметил, Савада Тсунаёши, мне никто не волен приказывать.

- Тем не менее, это твой долг.

- Ку-фу-фу, я не имею никакого отношения ни к Вонголе, ни к мафии в целом.

- Это мы уже слышали. Я всё сказал. Твоя обязанность – выполнить мой приказ, как главы семьи, в которой ты состоишь как хранитель Тумана.

На лице иллюзиониста появилась легкая насмешливая улыбка.

- Хорошо. Но я это сделаю только потому, что это выгодно мне. – Смеясь, Рокудо Мукуро растворился в воздухе.

- Ямамото, Ламбо. Вам достаются, юго-запад и северо-восток соответственно. Я очень надеюсь на вас.

- Расслабься, Тсуна, мы и не из таких передряг выходили победителями. Ты только вспомни, к примеру, битву колец.

Босс нервно усмехнулся.

- Да, было дело. Мы тогда были молодыми, наивными и зелёными.

Такеши широко улыбнулся и покинул комнату. Вслед за ним пошёл им Ламбо. Но у самой двери он остановился и повернул голову в сторону Савады.

- Тогда, десять лет назад, ты был забавен, в виде молодого Вонголы. Всё будет хорошо… Бесполезный Тсуна. – С этими словами ушёл и самый юный мафиози – хранитель Грозы.

Савада посмотрел на закрывающуюся за Ламбо дверь и тихо вздохнул. Теперь он был один в комнате. Можно было раскинуть мыслями, подумать над всем, составить план и действовать. Но на душе скребли кошки.

- А что бы сказал Реборн, будь он жив? – Задал вопрос босс Вонголы. Он не ожидал на него ответа. Это были просто рассуждения вслух.

Тсунаёши закрыл глаза и представил себе образ маленького карапуза с чёрными завитушками. На его шляпе спокойно восседает зелёный хамелеон Леон, а сам аркобалено Солнца сидит на креслице и попивает любимый кофе.

- Не забывай обо мне, Тсуна. Я-то всё вижу. И они видели. Мог держаться намного лучше ведь. Думаешь, им легко уходить, когда босс их семьи так переживает?! – Будто говорит репетитор ему.

- Я так не думаю. Но это всё, что я могу сделать, – вздохнул шатен.

- Ты как был никчёмным Тсуной, так им и остался! Тебя что, все эти годы не научили быть стойким? Не научили доверять своим друзьям?! Верить в своих хранителей?! Верить в то, что они вернуться с победой?!

- Я верю и доверяю им. Иначе, что такое друзья?! Я просто немного волнуюсь за них. Ведь это естественно.

- Всё будет хорошо.

- Да. Я знаю.

♣ ♣ ♣

Хибари ехал на своём аэромотоцикле и внимательно следил за местностью. Ничего подозрительного он не приметил. Да он вообще ничего не приметил. Что было довольно странно. Здесь явно что-то нечисто. Слишком тихо и неестественно пусто для густонаселённой местности.

Кёя определённо чувствовал угрозу. Но он не понимал, откуда её ждать. Мужчина ехал и пытался понять, что это всё значит. Тут его сердце начало отбивать бешенный ритм и вдруг замерло.
Он выставил руку с тонфа влево, отбивая иллюзию.

Сердце замерло от ощущения холодного металла, что проткнуло его. Вдох-выдох. Судорожный вздох. Лёгкие уже отказывают и не дают глотнуть спасительного воздуха. Они сгорают изнутри. Волна непривычной дрожи по телу. По алым губам хранителя Облака побежала струйка крови. Веки дрогнули, мотоцикл уже давно остановился. На последнем издыхании…

- Какая красочная картина для Бьякуран-сана.

Стоя справа, Генгши резко вытащил из мужчины свой меч и испарился синеватой дымкой.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Савада открыл глаза, и перед ними предстала картина: всё небо заволокло тяжёлыми чёрными, как смоль, тучами.

♣ ♣ ♣

Гокудера стоял и смотрел на хранителя Грозы сверху вниз. Тот бил руками по земле и рыдал в три ручья.

- Что ты здесь делаешь, тупая корова?!

- Аааааааа! Он меня обижает! – Всё ещё плача, вскрикнул брюнет.

- Он? – Гокудера оторвал взгляд от Ламбо и посмотрел вдаль. И действительно, к ним на всех парусах нёсся Гло Ксиния со своим гигантским осьминогом.

- Вот только этого мне не хватало для полного счастья. – Хранитель Урана отвернулся и посмотрел на свою противницу. В это время Айрис нещадно хлестала своих слуг.

- Извращенка, ты собираешься драться? Или так и будешь развлекаться? - Мужчина наставил на неё Красную Стрелу.

- А как же я?! – удивился Ламбо.

- Мне некогда. Ты Хранитель, так встань и дерись, а не лежи и ной! – Ури соскочила с плеча Гокудеры и приземлилась перед Ламбо.

- Мяу, - согласилась она с хозяином.

- Ну и ладно! Я сам справлюсь, Глапудера! – разозлившись, юный хранитель встал, и его кольцо засияло пламенем. - Гюдон, выходи!

Парень коснулся пламенем отверстия в коробочке. Та открылась, и из неё вылетел огромный бык грозы. Он встал рядом с Ламбо, который стоял теперь спина к спине с Гокудерой. С двух сторон на них пошли Айрис и Гло Ксиния.

- О, какие люди, Глокся явился. – Девушка стала ещё усиленнее бить своих подчинённых, тем самым кормя их своим пламенем облака.

- Я же просил, не называть меня так. – Рыкнул Погребальный Венок Дождя.

Хаято оглянулся и увидел большого осьминога, чьи щупальца были покрыты водой. Потом мужчина посмотрел перед собой и увидел огромных рабов Айрис.

- Ты готов, Ламбо?

- Да! – Заплакал от страха хранитель Грозы.

- Ури, комбиоформа!

- Гюдон! Давай, говядинка!

Их животные превратились в оружия первых хранителей Вонголы. Гокудера наставил на Хепберн свой огромный лук Арчери, а Ламбо же был теперь под щитом Лампо.

- Ураганная стрела! – Крикнул Гокудера, спуская натянутую тетиву, вместе с ней пуская в брюнетку огромное количество пламени Урагана в виде стрелы.

Ламбо попыжился и приказал Гюдону:

- Давай, Рога Грозы! – Навстречу к Гло Ксинии помчались копья сильных молний.

Тот лишь усмехнулся.

Пышногрудая красотка улыбнулась и утвердительно кивнула.

- Пожиратели смерти! Нейтрализовать атаки!

Огромные существа, состоящие из горы мышц, моментально окружили Ламбо с Гокудерой. Их атаки пламени разбились об тела слуг Айрис.

- Поприветствуйте свой конец, Вонголы. – Засмеялся Гло Ксиния. Его осьминог устремил свои щупальца к хранителям.

Гокудера понял, что сейчас будет, чем это произошло. Он повернулся всем телом к Ламбо и крепко обнял, прижимая к себе. Атаковать не давали чудища извращенки, поэтому оставалось только держаться. Ламбо сразу же разнылся и уткнулся лицом Хаято в плечо.

- Гла-глапудера!

Мужчина усмехнулся.

- Наверное, ты так никогда и не повзрослеешь, тупая корова.

Вокруг них образовался щит из пламени Грозы и Урагана.

- Ури, Гюдон, держитесь! Мы сможем!

Но щупальца осьминога быстро замедлили и обезвредили их пламя.

- Обязанность дождя замедлять и останавливать атаки, нейтрализуя их.

Гло Ксиния поправил очки, откинул волосы назад и сжал кулак.

Гокудера почувствовал резкую боль в теле. Как будто выжимали для сока. Как фрукт. Но мужчина лишь крепче прижал к себе непутёвого телёнка, незначительно выросшего за эти годы.

Гордо смотря в глаза идущей смерти, Хаято лишь прошептал:

- Простите меня, Джудайме. Мне нет оправдания…

Сверкнула яркая молния. Раздался гром и забушевал ветер. Деревья сносило сильными порывами ветра. Сердце обливалось кровью.

- Гокудера…

Савада понял всё без лишних слов. Он понял, что произошло. Теперь он лишился друзей. Он лишился семьи, с которой он прошёл и огонь, и воду, и медные трубы. Они прошли и битву колец, и битву с Мильфеоре. Но это всё в прошлом. Всё вновь повторилось. Но не так как раньше. Он лишился тех, кто был ближе всего на свете. Он лишился тех, с кем прожил большую часть жизни плечом к плечу.

Машина осталась единственным объектом, которого не тронули ни ливень, ни ураганный ветер, ни заряды молний. Она подъехала к особняку, в котором должны были состояться переговоры двух семей.

Тсуна вышел из машины, прошёл по дорожке и поднялся по ступенькам. Он с готовностью зашёл внутрь. Пройдя на третий этаж, слуга, который стоял рядом с дверью, услужливо открыл её. Тсуна выдохнул, и его сердце болезненно сжалось. Грудь пылала его багряной кровью с терпким запахом металла. Глаза успели сфокусироваться на едкой ухмылке босса Мильфеоре. Тело становилось свинцовым и тянуло к земле. Саваду жгло раскаянье. Он не смог защитить тех, кто дорог. Тех, кто дороже жизни.

Мы выживем, чтобы мы смогли смеяться все вместе.

Та клятва, что сохраняла жизни друзей.

Савада упал на пол под смех Бьякурана и чей-то ещё. Но уже было не разобрать.
Веки тяжелели, скрывая под собой карамельные тускнеющие глаза.

Последний стук…

Последний вздох…

Разум стал чистым. Все мысли ушли, оставив своего хозяина умирать. Все мысли. Кроме одной.

Это не конец.

18 декабря.

Я не забуду никогда эту грёбанную ночь. Пережить всё то, что я сделал на протяжении всей своей жизни за одну ночь… Хотя это даже ночью назвать нельзя – я спал всего четыре часа. Вечером я проклинал тебя, думал, как я бы убил тебя. Хотел, чтобы это было как можно зрелищнее. Например, я хотел бы медленно воткнуть тебе стилет в брюшную полость, так, чтобы лезвие полностью вошло в твоё тело. Потом я, опять же медленно, потяну ручку ножа вниз, распарывая холодную бледную кожу. Её начинает украшать твоя кровь, стекая красными потоками вниз… Ши-ши-ши, я представлял, как вываливаются все твои внутренности, как я разрезаю твою грудную клетку, распарываю тебя, вырезаю твоё сердце, как беру его в руку и сдавливаю до такой степени, что оно лопается, и вся кровь начинает стекать по моей руке. А я смеюсь. Ши-ши-ши, смеюсь над твоим трупом…

Меня настолько успокоили эти мысли, в три часа ночи-то, что я незаметно уснул. Я увидел всю свою жизнь, как на киноплёнке. Я вспомнил наше соперничество с братом, вспомнил, как убил свою семью. Как же я торжествовал тогда… Сначала я убил Расиеля…. Да…он так мило спал, что мне аж тошно стало. Он загибался в своей крови, орал, вертелся, хотел выжить. А потом на крики пришли наши родители. Я обернулся и прочел на их лицах ужас… А на моём лице расползлась улыбка. Я смеялся над их беспомощностью, и, в конце концов, убил их. А потом сбежал и попал в Варию. Я сам пришёл сюда и не жалею о своём выборе. Ведь именно благодаря своей работе я могу наслаждаться красочными смертями, которые сам же и устраиваю. А ещё здесь был ты…

Ты.

Сегодня днём прошли твои похороны. Ну как похороны: Скуало, по настоянию Занзаса, (я даже не хочу думать, как долго босс уговаривал патлатого, но я слышал его «уговоры». Их, наверное, слышал весь особняк.) съездил и купил гроб. Дубовый. Прочный. Не знаю, почему босс не послал кого-нибудь из рядовых. Может, как последняя почесть довольно приличному иллюзионисту?

В общем, Скалка привез гроб, мистер Пропер нашего особняка положил тебя туда, но прежде чем это сделать, переодел твоё бледное тело в строгий чёрный костюм. Видите ли, ты должен быть похоронен по всем почестям. Бред. Но я не возражал. Я об этом вообще не знал. Я понял, что эти придурки хотят сделать только после того, как Скуало ввалился в мою комнату и битый час орал про похороны. Только после этого часа, я, наконец, вкурил.

Я встал и пошёл к боссу в кабинет и предложил внести коррективы: устроить двойные похороны. Как оказалось, Занзас не тупой, сразу понял, кого я хочу отправить на тот свет. После того, как до него дошла эта святая истина, он мне заявил, что капитан умрёт тогда, когда этого захочет босс, и только от его руки. Я аж позавидовал. Ты-то уже мёртв.

Мы вышли из особняка, и пошли глубоко в сад. Там есть место под одним симпатичным деревом. Ребята из отряда Леви принесли туда гроб вместе с тобой. Они выкопали глубокую могилу, положили туда гроб. Тут Луссурия решил произнести надгробную речь.

Честно, я его не слушал. Мне было плевать на то, что он скажет. Я смотрел на крышку твоего деревянного ящика и представлял то, как ты там лежишь, со своим обычным пофигистичным выражением лица, со смертельной раной в груди…

Тут меня озарило. Я перебил наше голубое солнышко и спросил у него, оставил ли он на тебе шапку. Как ни странно, он ответил утвердительно и дальше продолжил что-то лепетать.

Ну что ж, даже в аду ты будешь вспоминать меня, жабёныш.

20 декабря.

Я вспоминаю всё больше и больше моментов, когда был счастлив. Как ни странно, но таких моментов предостаточно. Но никто не должен знать, что я умел радоваться жизни, что я до недавнего времени умел… расслабляться. С тобой я уходил ото всех проблем. Одно твоё доёбство чего стоило.

Я никогда не мог с уверенностью сказать, что я тебя хорошо знаю. У меня вообще не мог повернуться язык, чтобы сказать, я тебя знаю.

Ши-ши-ши… Я помню, как приехал с задания, злой, уставший и ненавидящий этот бренный мир. Всё пошло не по маслу, а я терпеть не могу, когда что-то происходит не по-моему. Я открыл с ноги свою дверь, которую потом так же закрыл, бросил куртку на пол, и мой взгляд упал на мою кровать. Я офигел.

На моей кровати валялся ты, как ни в чём не бывало, как будто это твоя комната, твоя территория. Как же я тогда взбесился. А ты на меня посмотрел своими изумрудными глазами и спокойно так произнёс:

- Бел-семпай~, а что вы делаете в моей комнате?

В ступоре я пробыл минут семь. На восьмой минуте ты уже был похож на ежа, ибо стилеты покрыли всё твоё тело, каждый миллиметр кожи. Я подошёл к кровати, приготовил ещё несколько десятков стилетов и спросил:

- Ши-ши-ши… В твоей комнате? Схуяли моя комната, комната Принца, стала пристанищем для жаб?!

Твои следующие слова просто убили мою логику наповал.

- Так это ваша комната~? Перепутал со своей, значит.

Ты продолжил лежать на моей кровати, но теперь уже медленно вытаскивая из своего тела мои стилеты и ломая их. Я был в ахуе. Честно.

После того, как ты освободился от всех моих ножей, я схватил тебя за воротник и высоко поднял над кроватью.

- Лягушатина, у тебя есть десять секунд, чтобы унести отсюда свои ножки, иначе будешь ими завлекать посетителей во французском ресторане!

Ты спокойно посмотрел на меня. Твои глаза, выражавшие полное безразличие ко всему, ожили. Хотя нет, это глупость. Мне просто показалось. Показалось, что увидел искру в твоих изумрудах, не предвещавшую ничего хорошего. Но тогда я на это не обратил внимание. Хоть лицо твоё и изображало невозмутимость, но я задницей чувствовал, что что-то здесь нечисто.

Ты моментально испарился из моего захвата и переместился ко мне за спину. Я почувствовал твоё присутствие позади себя и развернулся. Сразу же пожалел об этом. Или нет? Скорее нет. Но я опять же охуел. Своими губами ты накрыл мои и чмокнул меня. Меня как током шибануло. В этот же момент я со всей силы отшвырнул тебя в стену. Ты медленно сползал по ней, а потом встал, будто ничего не случилось, и посмотрел на меня. А я всё также был ошарашен. Не то чтобы мне было противно. Просто… защитная реакция от дураков.

Ты сел на мою кровать и уставился на меня, прожигая спину своим пофигистичным взглядом. Я стоял и смотрел в стену. Что-то меня сломало… Нет! Не так. Что-то преодолело тот барьер, что я строил все двадцать шесть лет. И этим «что-то» оказалось мимолётное прикосновение твоих губ.

Вдруг я ощутил, как чья-то рука сняла с меня диадему. Ну, пиздец! Я развернулся и увидел, как ты скидываешь свою шапку, и теперь твою голову украшала моя тиара. Докатились, ёпт.

Но… я, почему то ничего не сделал. Вообще никак не отреагировал. Первые три минуты. Дальше меня из ступора вывели твои слова.

- Семпай~, просто скажите, что хотите меня, и всё.

Я сказал, вывели из ступора? Да, вывели. А потом снова ввели.

До этого момента я вообще не думал о тебе, как о чем то большем чем…просто уродливая жаба… Но после того, как ты озвучил эти слова, я стал понимать, что ты в чем то прав.

Я хочу тебя…
Убить. Зверски.

Усмехнувшись на твои слова, я встал, отряхнулся и посмотрел на тебя сверху вниз.

- Ши-ши-ши, и че дальше?

О да. В моей голове родился гениальный план. А каким он мог ещё быть, ведь я же гений.

А ты прожигал меня своим рентгеновским зрением.

- Тогда что вам мешает~?

Теперь мне стала ясна цель твоего посещения моей комнаты.

На лице появилась улыбка потрошителя, сопровождаемая шишиканьем. Я впился в твои губы и повалил на кровать.
Я помню ту ночь.

Я никогда не думал, что могу получить такое удовольствие от того, что трахнул парня, а уж про лягушку я вообще молчу. Мне было приятно ощущать твоё податливое юное тело под собой, чувствовать, как ты изгибаешься, как кусаешь свои губы, когда я входил в тебя. А я это делал быстро и резко, чтобы принести тебе боль, чтобы это стало первым, но незабываемым разом, который ты будешь ненавидеть всю оставшуюся жизнь. Я двигался на удивление легко и быстро, рваными движениями скользя внутри тебя. Судя по крови, что вытекала из твоего анала, я понял, что разорвал тебе что-то. Вот и славненько.

Я всё больше понимал, что хочу этого сам. Что это не твои иллюзии, а моё жгучее желание.

Дальше всё было как во сне.

Наконец, наступило утро, и я открыл глаз. Началось осознание того, что я и с кем я это сделал.Осознание того, что всё пошло не так, как я планировал. Я повернул голову. Увидел спящего тебя. Понял, что эта ночь изменила моё дальнейшее существование.

22 декабря.

Бля, лучше бы я умер. Сегодня худший день на планете. Я его за день вообще не считаю. Он обычно длится так долго, насколько только можно. Да, сегодня мой день рождения, который я ненавижу всеми своими клеточками тела. Меня разбудило что-то орущее у моего уха. Прислушавшись, я услышал знакомое вройканье, и теперь мне не стоило труда догадаться, что это за самоубийца ко мне приперлась с утра. Однажды он проснётся с перерезанным горлом у себя в кровати, я обещаю.

На часах час дня. Я тебя замочу, Скалка. Такой сон испортил.

Ну, в конце концов, капитан дал мне тонко понять, что пока я не встану, эта сволочь не уйдёт. Ладно, похер. Встал, умылся, оделся в джинсы, футболку и толстовку. Спустился вниз.

- О, наш Бельчонок спустился!!! С Днём Рождения, мой милый!!! – провизжал педик. Еба-а-ать. Бельчонок, вы понимаете?! Бель-чо-нок. До чего я докатился. Я Лусу хотел в морду зарядить, но не успел, так как меня остановил голос Занзаса.

- Мусор, убьёшь его, будешь убираться везде ты.

Я призадумался и опустил руку.

- Значит так, - начал свою речь босс. – Щас мы быстро собираемся и отправляемся в стриптиз-клуб, отмечать твой день рожденье, мусор.

Судя по всему, варийцы давно не видели голых девушек, да побухать повода не было. Хотя для босса и повод не нужен.

Я не знаю, что можно было в особняке делать ещё два часа, но в итоге мы где-то в районе трёх выехали в город. Я был полон самых светлых надежд, ибо хотел, наконец, пристроить своего дружка в надёжные ручки, а лучше в ротик. Уверен, не я один питал такое желание. Скуало аж весь извёлся. Чувствуется, что сегодня у него будет траходром. Ну ладно, пускай с боссом веселятся, принц разрешает. Мой же всё- таки день рождение.
На полпути у нас сломалась машина. Далее Занзас, уже под градусом, предложил дойти пешком. Нам оставалось немного, так что мы все нормально отнеслись к этой идее. Тут-то я и заметил, что нас как-то маловато. Босс, патлатый, Леви, даже гей здесь. Ну, в стриптиз-клубе же есть зал для дамочек, любящих поглазеть на мужские тела. Ах, точно. Нет иллюзиониста.

- Ши-ши-ши, босс, а где наш новенький? – обратился я к поддатому Занзасу.

- Он на задании, мусор. Явится вечером, - усмехнулся тот и стал лапать Скуало за задницу. Тот лишь покраснел и что-то промямлил.

Тут у меня развязался шнурок прямо перед дорогой, а через неё, на другой стороне, находился вход в клуб. Все перешли дорогу и крикнули мне, что я будут ждать внутри. Я усмехнулся, завязал грёбанный шнурок и пошёл за ними. Оказавшись на середине дороги, я понял, что у меня бешено стучит сердце, грозясь выскочить из груди. Но я не понимаю почему. Странно, я смотрю на вход в стриптиз-клуб, и создаётся ощущение, будто я оглох. Тишина. Мёртвая. Я поворачиваю голову направо, и осознаю, что в метре от меня находится грузовик, который мчится на полной скорости. Я понимаю, что ничего не могу сделать. Будто прирос к земле. Всё это произошло в один миг. Я не успел ничего почувствовать.